На факультетах журналистики этому не учат

В новой истории России мы довольно часто становимся свидетелями пересмотра взглядов на происходящие общественные процессы. Взять хотя бы число размещаемых в газетах, электронных СМИ объявлений о появившихся вакансиях с разных мест работы. Сегодня крайне редко вы увидите: «Без опыта работы по специальности от трех до пяти лет свои услуги не предлагать». А еще совсем недавно подобные ограничения перекрывали молодым дорогу в избранную профессию.
Радует еще и то, что руководители многих предприятий все чаще склоняются к мнению, что широко распространенную в советское время форму работы с молодыми специалистами в виде наставничества рано списывать в архив. Наоборот, именно такой подход к освоению профессии остается и теперь наиболее эффективной формой адаптации молодых специалистов.
Передо мной стоит непростая задача: рассказать о значении наставничества в профессиональном становлении молодых журналистов республиканской газеты «Звезда Алтая», где мне посчастливилось работать с 1986 года после окончания Ленинградского университета имени А.А. Жданова. Тем более что на момент моего прихода в газету этому направлению руководство уделяло огромное внимание.

Старшие товарищи – в своем большинстве маститые журналисты с многолетним стажем – как никто другой понимали, что в журналистике без наставничества утверждаться молодым специалистам крайне сложно.
Из личного опыта они знали, что их профессия, призванная добывать новости, удивлять, а при необходимости разъяснять, отстаивать общественные интересы, вести журналистские расследования, изначально несет в себе элементы публичности. Поэтому для адаптации в ней нужны не только теоретические знания и умение «складно» писать, но и оценка труда со стороны творческого коллектива, читателей, а также постоянный поиск новых каналов информации, умение вступать в диалог с людьми, структурировать тексты, видеть перед собой читателя и т.д. Но на факультетах журналистики, не говоря о других профессиях, откуда часто приходят работать в СМИ, этому не учат. И здесь особую роль приобретает наставничество.

Одного умения писать мало

Прежде чем приводить конкретные примеры наставничества в любимой «Звездочке» – так мы тогда называли областное издание, тираж которого доходил в лучшие годы до 20 с лишним тысяч экземпляров, хочу высказать особые слова благодарности в адрес педагогических коллективов школ нашей молодой республики, которые в середине 1990-х серьезно взялись за профессиональную ориентационную работу. В том числе и по такому важному направлению, как журналистика. Занимаясь на факультативах или спецкурсах по журналистике, выпуская школьные стенгазеты, готовя радиопередачи, участвуя в творческих конкурсах, школьники получают шанс попробовать себя в этом увлекательном деле. На филологическом факультете Горно-Алтайского университета студентам также предоставляется возможность испытать себя в этом направлении. И это очень большой плюс.
Сознательный выбор будущей профессии – первый шаг к успешной жизни. Хотя будем откровенны: чтобы состояться в журналистике, недостаточно даже большого желания трудиться на этом поприще, творческих способностей, диплома об окончании вуза и, что невероятно, даже огромной тяги к работе в этом направлении. В какой-то мере журналистика, фиксирующая современную историю, – вовсе не работа, а образ жизни с особым и ничем не регламентированным ритмом. Она требует от молодого специалиста полной самоотдачи, поскольку тот все время должен находиться на нижнем старте – будучи готовым сорваться в любой момент и поспешить к месту события, чтобы раньше других объективно рассказать о нем читателю. И помнить при этом, что читатель ждет каждый раз новую и интересную для себя информацию.
В «Звезде Алтая», насколько я теперь понимаю, не принято было говорить с пафосом о наставничестве, как-то выпячивать это направление в работе с молодыми специалистами. В большинстве случаев само собой происходило, когда кто-то из коллег брал под опеку молодого специалиста. Ты, к примеру, пришел работать в отдел культуры, и твоим негласным куратором тут же становился заведующий отделом.
В моем случае первым куратором – не будет ошибки, если скажу наставником, стал завотделом культуры и образования Александр Чепрасов. Он не только умел хорошо писать, в меру показывать свои знания, слушать и слышать других – у него было огромное желание делиться своим богатым опытом с подопечными. При этом он был на удивление легким человеком. Какими бы строгими ни были его замечания, воспринимались они как пожелания друга, которые можно использовать и в будущем. Хорошо помню его совет: ни в коем случае не принимать чью-то сторону в разногласиях внутри любого коллектива, особенно малознакомого. И этого жизненного урока я придерживаюсь всегда – писать с позиций всех конфликтующих сторон.

Как за каменной стеной

Трудно сказать, насколько долго лично я задержалась бы в однажды избранной профессии (а с нашего выпуска журфака ЛГУ в профессии остались единицы), если бы на жизненном пути не оказался кроме Александра Андреевича еще и Константин Иванович Тишков. На момент моего прихода в «Звезду Алтая» он возглавлял редакционный коллектив.
Нет, по профессии он не был журналистом. Его базовое образование было педагогическое. Константин Иванович достаточно долго и очень успешно преподавал в городской школе №12. Был даже ее директором. И детишки тянулись к нему, безошибочно выделяя в нем черты справедливого человека и мудрого отца.
К тому же за его плечами была многолетняя работа в качестве заведующего отделом пропаганды и агитации Горно-Алтайского обкома партии. И о состоянии дел в автономной области он судил не с чьих-то слов, а по собственному опыту.
Но для молодых специалистов, пробующих свои силы в профессии, было особенно важно, что бывший «партократ», с виду очень строгий, охотно делился багажом своих знаний, накопленным за большую и интересную жизнь. Не в его правилах было читать монотонные и скучные нравоучения, которые в своем большинстве сводятся к устоявшейся присказке: «Я начальник, ты – дурак».
Когда кто-то из подчиненных заходил к нему в кабинет, он считал своим долгом подняться со своего редакторского кресла и сесть за приставленный к его большому столу маленький столик, чтобы показать: он говорит с молодым специалистом на равных.
Нам всем очень импонировало, что Константину Ивановичу можно было задать любой волнующий вопрос. О сложности поднятой проблемы мы судили по его реакции: бывший учитель устало вздыхал, брал паузу, внимательно глядя из-под очков с толстыми линзами, и только потом начинал говорить. Всегда спокойно, не повышая голоса.
А на тот момент было много вопросов, на которые вот так, с кондачка, не ответишь. На глазах рушилось огромное государство, целая империя, носившая гордое название СССР. И нам, молодым журналистам, все хотелось предугадать наперед!
Зная, насколько неохотно наш брат-журналист берется за вопросы межнациональных отношений, чреватые совершенно неожиданными последствиями, однажды в приватном разговоре он меня спросил: «А тему межнациональных отношений вести сможешь?»
Он уловил в моем взгляде замешательство. «Боишься, что неместная и не справишься с этой темой в таком регионе, как наш?» – предупреждая мой отрицательный ответ, заметил редактор. И, как бы обезоруживая меня окончательно, добавил: «Не переживай. Без моей правки ничего не поставим!»
Я согласилась. И не пожалела потом ни разу. Бывший руководитель отдела пропаганды и агитации обкома партии на первых порах контролировал каждый мой шаг. Ни один круглый стол, на котором разгорались дискуссии по поводу двуязычия у нас в регионе, по вопросам преподавания истории Горного Алтая в школах, возвращения исторических названий горным селениям, возможности выделения региона в самостоятельный субъект Федерации, вплоть до кадровой политики внутри учреждений и ведомств, он не пропускал.
А в затруднительных ситуациях брал огонь на себя и обязательно находил правильные ответы. Очень хорошо помню, как он не уставал мне твердить: «Нина, нет ничего коварнее, чем национальный вопрос, поскольку даже простое неосторожное слово, сказанное в сердцах, способно глубоко поранить человека. Люди крайне остро воспринимают именно отношение к своей национальности».
И чем больше я набиралась знаний и опыта, тем чаще стала ощущать некую свободу в своих действиях. Настал момент, когда мой учитель с гордостью отпустил меня в свободное плавание. Хотя такое ли свободное… До сих пор ловлю себя на мысли, что в трудных ситуациях пытаюсь определить: как оценил бы мой поступок Константин Иванович?
Кстати, своим примером отдаваться работе без остатка он вдохновлял работать точно так же и остальных. Именно Константин Иванович с работы уходил последним. Без его внимания не оставалась самая крошечная информация в газете.
Листая недавно старые подшивки нашей «Звезды Алтая», сама удивилась, насколько грамотно велась в газете в те годы полемика на эти непростые и очень щепетильные темы. Насколько она была острая, достаточно честная и прямолинейная. Одним словом, в соответствии с тем временем, когда наш регион готовился повысить свой статус от автономной области до уровня республики, стать полноправным субъектом Российской Федерации, о чем мечтали в свое время и в стенах обкома партии. Многим это стоило даже карьеры – как отправленному в отставку Николаю Михайловичу Киселёву, первому секретарю обкома партии в годы правления Хрущева. С ним был хорошо знаком Константин Иванович, но, к сожалению, в вечной текучке редакционных дел многое из его воспоминаний осталось за кадром.

Уметь слушать и слышать

Как показывает жизнь, наставниками бывают не только товарищи по работе. Для журналиста очень важны мимолетные уроки жизни. Главное – уметь их услышать. Помню, как Карагыс Ялбакова, заслуженная артистка России, творческие портреты которой появлялись в «Звезде Алтая» с завидным постоянством, однажды отреагировала достаточно резко на критическое замечание в адрес одной из актрис Национального театра, исполнительницы главной роли в спектакле, о котором много говорили. «С критикой в нашем регионе, где все друг друга знают, надо быть очень осторожным. В ином случае рискуете быть неправильно понятыми» – были ее слова.
С тех пор я за глаза, походя никого не критикую и другим не советую. А этот случай помог мне пересмотреть свойственные молодости максималистские взгляды. Право судить – вещь крайне коварная, а журналист в идеале должен быть собеседником для читателя, потому что судей у него и без нас хватает.
Очень благодарна я Карагыс Чанкышевне за ее стремление раскрыть мне важные пласты алтайской культуры, народных традиций. И, конечно же, кандидату искусствоведения Светлане Николаевне Тарбанаковой, которая с присущей ей щедростью ввела меня в мир Национального театра. Полученные знания позволили посмотреть на театральный мир с профессиональных позиций. Более понятными стали внутренние конфликты в творческой среде, о которых в самом начале мне говорил Александр Чепрасов. Закулисные страсти порой накалялись до предела, но разве могли они определять пути развития самого театрального искусства? Просто рассмотрение таких вопросов на газетных полосах помогало более качественному освещению театральной жизни у нас в республике.

Судьбу мы делаем сами

Не могу сказать, насколько хорошим наставником была сама, поскольку эту оценку должны дать те, с кем выпало пройти часть пути вместе, прежде чем они стали хорошими специалистами. Но я искренне горжусь, к примеру, сегодняшним ответственным секретарем газеты «Звезда Алтая» Натальей Котенко, на момент нашего знакомства Наташей Борисовой. В том, что она задержалась в газете не на год или два, есть большая доля участия нашего дружного коллектива.
Не могу отнести себя к разряду таких же легких в общении людей, каким был Александр Андревич Чепрасов. Мои советы молодым специалистам иногда, наверное, казались излишне жесткими. Особенно когда им предлагала переработать только что написанный текст. Или, говоря проще, переписать в соответствии с предъявляемыми газетой требованиями. Но спустя годы я понимаю, что, случись иначе, вряд ли бы та же Наташа Борисова научилась критически относиться к своим журналистским работам, а значит, и не достигла бы никогда такого профессионального уровня, какой имеет сейчас.

Наставничество ведет только в будущее

В жизни нам часто приходится делать работу, которая воспринимается как «черновая», а в старые времена ее часто называли «нагрузкой» или «поручением». Не сказала бы, что любое поручение, даже в таком благородном деле, как наставничество, в нашем дружном творческом коллективе того времени воспринимали на ура и бежали сломя голову его выполнять. Скорее это был просто профессиональный долг.
Когда из редакции ушла в декрет талантливая, и не только в журналистике, Татьяна Немова, возник вопрос: кто вместо нее возьмется вести литературный клуб «Исток», в котором начинающие авторы осваивали азы мастерства.
Эта «нагрузка» предполагала раз в месяц, а то и дважды проводить заседания с приглашением молодых авторов, обсуждать вместе с ними подготовленные рукописи, а лучшие из них рекомендовать в печать. Творческие работы поступали в основном с печатной машинки, иногда и от руки, поскольку о компьютерах еще не было и речи. При этом каждый уважающий себя автор стремился брать не столько качеством, сколько количеством. И, чтобы все предлагаемое просто прочесть, требовалась уйма времени. А еще доработка к печати…
На тот момент я работала в отделе культуры, поэтому выбор пал на меня. И хотя всячески отбивалась, приводя вполне аргументированные причины – не написала в своей жизни ни одного стихотворения; забыла, где оксюморон, хиазм или синекдоха; к тому же у меня маленькие дети, и они требуют внимания, а муж ушел с головой в журналистику – мое «не хочу» никто не слышал. Мне все равно поручили тянуть эту лямку.
А сегодня проведенные несколько лет в обществе студентов-историков ГАГУ Сергея Решетнева, Сергея Башкатова, Михаила Говорова, Андрея Жукова и его будущей жены Марины, которая тоже подавала надежды в стихосложении, а также Николая Чепокова – Таракая я вспоминаю с особым чувством благодарности к своей судьбе.
Случись иначе, я никогда не узнала бы об этих талантливых людях. Не могу сказать, что наше общение перевернуло их жизнь. Но в том, что Сергей Решетнев стал сценаристом, Сергей Башкатов пишет исторические очерки, Миша Говоров всерьез увлекся журналистикой, Николай Чепоков поражает своими картинами, не забывая дополнять их короткими стихами, – есть и моя причастность, пусть и самая скромная. Ведь в молодости очень важно, чтобы тебя просто подбодрили, обратили внимание, подали руку на крутом повороте.
Могу сказать, что не была в те годы падкой на комплименты и добрые слова в свой адрес. Лесть часто бывает в интересах выгодоприобретателей, поэтому просто делала свою работу модератора от души, тем более что талант каждого был на виду и участие в таком общении постепенно переросло в потребность – вот в чем парадокс непреднамеренной «нагрузки», которую оставила для меня Татьяна Немова.
Общение с Николаем Чепоковым, а он приходил на встречи непременно в черной шляпе, длинном пальто и в кирзовых сапогах с кучей рукописных рассказов, тогда еще не имевшим псевдонима Таракай, научило меня принимать людей такими, какие они есть. А он, думаю, взял на заметку мои замечания по его зарисовкам из жизни бомжей – да, написана правда, и написана хорошо, но когда она оголена до неприличия, далеко не каждому читателю нужна такая «правда». Всегда важен вопрос: ради чего это написано? Кстати, о его живописных талантах на тот момент никто даже не догадывался.
А когда Миша Говоров пришел в «Звезду Алтая», у своих коллег я спрашивала: он точки и запятые в текстах расставляет? Его студенческие рассказы как раз тем и отличались, что он избегал ставить знаки препинания. И читать такие тексты можно было по-разному, из серии крылатых выражений вроде «казнить нельзя помиловать». Мне кажется, он и сам теперь скажет любому начинающему автору: есть много других, более «фирменных» средств для самовыражения, и главное из них – говорить каждый раз что-то новое.
Сегодня, спустя годы, можно сказать, что это было взаимно обогащающее наставничество. И произнести в адрес этого двустороннего движения очередной панегирик, или, по-алтайски, алкыш. Особенно после случайных встреч на улице, когда выходцы из клуба «Исток» от всего сердца тебе улыбаются, а ты можешь отца Сергия назвать, как в те давние годы, Серёжей, Таракая – просто Колей, а к важному руководителю Андрею Жукову обратиться по имени Андрюша. Они остаются молодыми, время не изменило нас, и рядом с ними чувствуешь, что надо идти дальше.

Принеси мне тему, и я помогу тебе  стать журналистом

В начале своей статьи я говорила о правильно взятых направлениях в профориентационной работе в школах региона и ГАГУ. Думаю об этом всякий раз, когда встречаю, к примеру, Владимира Попошева в составе телевизионных или радиобригад нашей ГТРК «Горный Алтай» или вижу его на сцене Национального театра. Если бы не открылся в свое время в школе №7 семинар «Современная журналистика» по инициативе тогдашнего прогрессивного директора Юлии Григорьевны Сакашевой и не пригласили бы на прочтение лекций профессиональных журналистов, вряд ли сегодня знали бы мы журналиста и яркого певца Владимира Попошева.
Об этом я всегда думаю, когда встречаюсь с Володей на городских улицах или вижу его выступления на сцене, когда слушаю его радиопередачи или смотрю видеосюжеты на ГТРК «Горный Алтай».
Как нет уверенности, что в тележурналистике нашла бы себя без такой поддержки Марина Кулеева, и нет гарантий, что Галина Байталова стала бы работать, и довольно успешно, в пресс-службе налоговой инспекции. Обе девушки вошли в пилотный проект ГАГУ по получению навыков дополнительной профессии – журналистики. Из шести студенток, как видим, две нашли свое будущее призвание в этой сфере. Много это или мало – не знаю. Но одно ясно: нянчилась я с ними не зря. Каждое имя в журналистике – товар штучный.
В числе преподавателей без педагогических навыков, так уж сложилось, оказалась и я, но это меня не смущало. Поскольку свою работу и в университете, и школе №7 воспринимала вовсе не как деятельность профессионального педагога, а как журналиста-практика, которому важно поделиться своими навыками и знаниями, и не только профессиональным, но и жизненным опытом.
А еще я искренне благодарна школьникам и студентам, поскольку мои внутренние переживания перед каждой встречей по поводу того, как эффективнее построить процесс передачи знаний и навыков будущим молодым специалистам, служили серьезным импульсом для саморазвития.
И когда сегодня начинающие авторы спрашивают, что главное в профессии журналиста – умение писать, или умение общаться, или что-то другое, – как и вчера, я не устаю повторять ставшее крылатым выражение: «Принеси мне тему, и я помогу тебе стать журналистом».

Нина ВИТОВЦЕВА
Фото из архива редакции